Когда в 1954 году киевляне впервые в истории клуба выиграли Кубок Советского Союза, мой тренер по дублю Михаил Коман был одним из основных бомбардиров команды. Он пришел в «Динамо» из ужгородского «Спартака» в 1949 году, сразу занял место левого полусреднего нападающего и играл в «Динамо» одиннадцать лет. Говорят, он был очень техничным и тактически грамотным игроком, постоянно искал позицию для удара. Коман забил 62 гола. Простившись с большим футболом, он сразу стал тренером резервистов.
На первых порах я побаивался Михалыча, как мы его все величали. Чуть что не так выполнишь на тренировке, он в крик: «Я с тебя, пацан, трусы сниму и ремнем отстегаю!» Крепкие выражения были у него в ходу. Но вскоре я понял, что все это не со зла. Коман учил нас все футбольные приемы исполнять легко, точно и только за счет техники. Многое он передавал нам из личного футбольного опыта. Тактические тонкости, которыми щедро делился со мной Коман, я бы, разумеется, ни в одном футбольном учебнике не нашел.
Постепенно я привык к нагрузкам, которые так ошарашили меня вначале, и стал даже получать удовольствие от тренировок. К тому же тренер тонко чувствовал, когда мы уставали, и изменял нагрузки. 

Поэтому почти каждое занятие проходило в охотку, азартно. Тренировки были, как мне тогда казалось, очень короткими, но интенсивными, все упражнения выполнялись только в движении. Много внимания Коман уделял работе над техникой. Короткие передачи, длинные, игра головой, прием мяча, остановка, обводка — все повторялось десятки, сотни раз. Нас, дублеров, учили и тактической мудрости. Хорошо запомнились индивидуальные уроки с тренером. Он посвящал меня в тайны футбольного дела. Я исподволь узнавал от Комана, что надо делать, когда идет передача с фланга, как завершать атаки в центре, с каких точек нельзя бить по воротам, под каким утлом лучше пробить, как надо опережать защитника в игре головой. Узнал, почему, например, нельзя пробегать мимо вратаря. Тренер объяснил, что всегда лучше затормозить перед вратарем в расчете на то, что он может не удержать мяч и тогда представится случай добить мяч в ворота. Не все, естественно, быстро усваивалось, не все подходило для моей игры, но многое из этого арсенала технико-тактических футбольных хитростей откладывалось и потом очень пригодилось.
Учил меня Коман и бить пенальти. «Ты когда будешь бить пеналь, — поучал Михалыч, — становись под углом напротив той дуги, на которую сетка натягивается. Разбегаться и бить по прямой тяжелее». Этот урок я усвоил и в дальнейшем только так и разбегался. Правда, в первый раз, когда мне пришлось бить одиннадцатиметровый в официальном матче, получился конфуз. Играли мы на Кубок в Ростове, и вышел я на замену. Игра закончилась вничью. По четыре пенальти забили обе команды. Я иду бить последним. Вроде бы все сделал правильно. Разбежался под нужным углом и хорошо ударил: вратарь бросился в один угол, а я пробил в другой. Но… мяч попал в штангу. Я не забил.
Надо было видеть, что творилось с моим учителем в раздевалке, «Кто тебя, пацан, послал бить пенальти!» — сокрушенно проговорил он. А я проклинал себя и за то, что вышел играть, и за этот злосчастный пенальти, и за всю свою страсть к футболу, которому отдаю столько сил…
* * *
* * *
Из беседы с Михаилом Команом.
* * *
— Когда вы впервые заметили Блохина?
* * *
— Во время одного матча нашей юношеской команды «Динамо». Блохину было лет пятнадцать-шестнадцать. Он отличался от сверстников хорошей скоростью, нацеленностью на ворота. Мальчик создавал много моментов и забивал голы.
* * *
— И все-таки иные тренеры утверждали, что бойцовских качеств не хватает парню, не выйдет из Блохина футболиста.
* * *
— Приходилось такое слышать. Он избегал силовой борьбы, а это иными специалистами классифицировалось как трусость. Помню, Блохин не любил, впрочем, наверное, и не умел, вести единоборства с защитниками. Зато у него были другие яркие качества. Само собой — скорость! Но плюс к этому — отличная координация, хороший удар слева, прекрасное видение поля и, я бы сказал, умение мыслить на скорости. Не каждому это дано.
* * *
— В то время, когда Блохин попал в дубль, вместе с ним играли уже довольно опытные футболисты. Как они приняли Олега?
* * *
— Я Блохина вводил в состав постепенно. Выпускал на игры то на двадцать минут, то на тридцать. Потом на один тайм ставил. Но даже в короткие промежутки игры он сразу же показывал свою направленность — нацеленность на ворота. Вся игра у него была построена только вперед. Партнеры его поддерживали, очень умело использовали его быстроту. На тренировках он работал с полной отдачей сил, никогда не давал себе поблажки, много работал над техникой.
* * *
— А были в команде футболисты, которые, на ваш взгляд, не уступали Олегу по своим физическим данным, по футбольному таланту?
* * *
— Сколько угодно! Ведь в киевское «Динамо» приглашались игроки со всей республики. Самые талантливые. Они завоевывали место в основном составе, иные даже входили в сборную страны. Но потом теряли себя потому, что сами снижали требовательность к себе, спустя рукава относились к тренировочной работе. И быстро сходили со сцены. Для того чтобы быть хорошим футболистом, нужно, чтобы в жизни футбол всегда был на первом месте. А потом все остальное — семья, отдых, развлечения. У Блохина с юных лет все было подчинено футболу. Поэтому он и держится на высочайшем уровне в клубе и в сборной страны.
* * *
…В дублирующем составе я отыграл почти три сезона. Конечно, хотелось поскорее надеть футболку основного состава, но в те годы в «Динамо» играли сильные футболисты — Анатолий Бышовец, Виталий Хмельницкий, Анатолий Пузач, Владимир Онищенко. Трое из них в 1970 году выступали в составе сборной СССР на чемпионате мира в Мексике. И забивали голы! Кого же из них я мог заменить в нападении? Этот вопрос мучил меня постоянно.
В пору моего пребывания в дублирующем составе старшим тренером команды был Виктор Александрович Маслов. Я всегда с особой теплотой вспоминаю этого человека — личность легендарную в советском футболе.